Фаворит богини - Страница 97

Решили последовать совету моих собутыльников, и загрузили все трюмы самой дешевой кислятиной. Торговались мы из рук вон плохо, поскольку моим дядькой — купцом Альфонсо — стал лучше всего подходящий на эту роль из-за своего диалекта, Фарах. Он бы все вино купил и в два раза дороже, но племянник украдкой делал страшные глаза и показывал кулак, и дядьке ничего не оставалось, как вновь, через силу, продолжать торг. Закончился торг к ужину, и пока шла погрузка, меня после дегустаций и обязательного обмывания сделки, потянуло на «сладенькое». Поначалу принцессы ойкали и ахали от моих ласк — что немудрено, принимая во внимание, что их кожа была похожа на шкуру леопарда, только пятна были лилово-желто-синими. Но постепенно их вздохи стали более насыщенными, а прикосновения более осмысленными. Вот скажите — что может быть прекрасней пробуждения, когда две красавицы с двух сторон оплетают твое тело своими прекрасными телами, и на их лицах сияют безмятежно-счастливые улыбки. Мой подъем никого не разбудил, просто поворочавшись во сне, вместо меня рыжие обняли друг друга, а я, одев штаны, вышел на палубу. Корректировать курс не требовалось, до самой Атталии предстояло идти вдоль побережья и в пределах видимости берега. Я, разбежавшись, нырнул в воду, и интенсивно загребая, поплыл вслед опережающей меня «Авроры». Команда уже привыкшая к чудачествам капитана, сбросила паруса с ветра, и я проплыв метров триста, поднялся по опущенному штормтрапу на борт. Облил себя пресной водой, обтерся мягкой холстиной, и вновь нырнул к принцессам под бочок. Мое холодное тело было встречено недовольным ворчанием, потом растиранием и смешками на реакцию моего организма, потом поцелуями…. после чего девушки удалились на утренний моцион и приготовление завтрака.

В Аттаалию прибыли под вечер. Уже на подходе, по частым встречам с проходящими судами чувствовалось, что в городе кипит жизнь. Ближний рейд был забит разнокалиберными судами, поэтому соваться туда не стали. На якорь решили встать на дальний, и чуть в стороне. И даже здесь была не исключена возможность наплыва гостей с соседних судов с целью узнать, кто и откуда, поделиться новостями, распить по паре кувшинчиков и просто почесать языки. К такой проверке мы были еще не готовы — обязательно на чем-нибудь бы спалились. Но наши ухищрения нам не помогли. Еще толком не встали на якорь, как в нашу сторону выдвинулась какая-то парусно-гребная лохань под пятнадцать метров длиной. К нашему счастью, это был местный перекупщик, которого кроме товара, ничего не интересовало. Попробовав наше «марочное», к тому же «коллекционное» вино, он показательно сморщился, как от сильной зубной боли, смачно сплюнул за борт и даже вытер губы рукавом. Первым делом он предложил нам слить эту дрянь за борт, потому что он такое дерьмо даже даром не возьмет, а менее сдержанные купцы, попробовав такую отраву, просто побьют нас палками. И уже подойдя к трапу и не дождавшись окрика, развернулся и предложил цену один в один ту же, что мы выложили за вино на Родосе.

Заинструктированный мной до полуобморочного состояния после торга на Родосе, «купец Альфонсо» поблагодарил прохиндея за предложение, и отказался, поскольку пока мы не встанем у причала и не узнаем все цены на наш товар, то продавать ничего не будем, а вставать к причалу все равно придется, поскольку уходить порожняком — то есть с пустыми трюмами — мы не собираемся. На самом деле нам надо было найти и принять наших «свадебных генералов», то есть капитанов и купцов на «Аврору» и «Толстяка». Удивление купца было неподдельным — оказалось, что с наплывом военных цены в Атталии выросли втрое и сравнялись со столичными, так что все уходят отсюда сейчас только порожняком. Выпалив это, купец прикусил язык, но слово не воробей. В конце концов он предложил полуторную цену за вино, и вроде как честно сказал, что у причала в розницу мы возьмем двойную цену, но сборы портовых чиновников и потраченное время не стоят этого. С помощью грузовой стрелы, мы его корыто загрузили вином меньше чем за час. Я, Инга и Фарах перешли на борт купца, якобы для того, чтобы проведать в городе своих дальних родственников, и возможно уговорить их посетить свою франкийскую родню, которую те уже не видели десяток лет. На подходе к причалу я увидел ту самую бухту — Дед был прав — драмонов в ней было, как сельдей в бочке. У меня этот факт не вызвал никаких эмоций. Просто я отметил про себя, что раз такое дело, то операции быть — и купаться несколько часов в прохладной водичке придется мне. Лично для меня никакой выгоды, только одни хлопоты. Судите сами — денег ноль, славы тоже ноль. Нет, конечно, захоти я, то запросто мог получить славу новейшего Герострата в этой истории, вот только его судьба меня почему-то не прельщает. Да и согласно МОИМ планам, быть личным врагом Византии мне категорически противопоказано. Так что придется еще похлопотать, чтобы «почтовики» в случае успешного исхода диверсии записали ее чисто на свой счет, да и чтобы мои «ребятишки» держали языки за зубами. Мои же компаньоны напротив, чуть ли не сделали стойку на заветную гавань, впившись в нее глазами. В принципе, понятно — бывшие гулям и шпионка Халифата, хоть и в подкорке, но продолжали числить империю своим врагом… Но блин, зачем же так явно?! Понятно — Фарах, рубаха-парень, а Инга-то что? Просто картина маслом — «шпионы из села «Малые колотушки» на задании». Пришлось незаметно пнуть по ногам компаньонам и сделать страшное лицо, чтобы привести их в чувство. Уже на берегу сбросил пар, обругав простофиль и пригрозив найти им занятие на берегу согласно их умственным способностям, но никак не выше, чем доярка и пастух. Некоторое время шли молча, потом я поинтересовался, не вызовут ли ненужных расспросов со стороны ее связного новые люди и ее разукрашенная физиономия.