Фаворит богини - Страница 143

143

Все выступление императрицы уместилось примерно в сорок минут — ровно столько информации, сколько может усвоить человек, не теряя к ней интереса. Едва отзвучали последние слова Зои, как ворота халки отворились. Минуту спустя из них вышли две центурии гвардейцев, выстроившись в колонну по четыре. Далее колонна разделилась, образовав широкий коридор, как бы приглашая августу с ее сопровождением во дворец. Но все оказалось несколько иначе. Из глубины ворот вышла кавалькада, возглавляемая Константином VII Багрянородным. Я следовал на послушном красавце вороной масти слева и на полкорпуса сзади принца. Справа, симметрично мне, сопровождал наследника Леонид. Номинально начальник охраны дворцовой гвардии, но пока еще командир сорок второй центурии. Встретились процессии посередине площади, в метрах шестидесяти от ворот. Первым спешился наследник, мы с Леонидом последовали его примеру. Зое помогли спешиться принцессы.

Когда объятия матери и сына сомкнулись, произошло несколько событий. Первое, что я заметил — рывок рыжей в сторону царствующей семьи, и раскрытые до предела глаза августы. Уже оборачиваясь на ее взгляд, услышал шелест покидаемых колчан стрел и скрип натягиваемых луков. Взгляд Углеокой был обращен на портик (крытая галерея с колоннами) расположенный над воротами халки — вернее, на лучника, стоящего там, и спустившего в этот момент тетиву. Обернись я мгновением позже, могло случиться непоправимое — а так просто выбросил правую руку вперед и вверх, и перехватил стрелу. В это же мгновение Марго своей тушкой и щитом закрыла императорскую семью, а воздух наполнился глухим звоном и хлопками, спущенной тетивы. Народ с опозданием ахнул! Августу с сыном со всех сторон укрыли щитами, а в проем ворот бросилась центурия пехоты. Спустя некоторое время воины замелькали между колоннами портика, видимо, зачищая пространство галереи и примыкающих стен. Как выяснилось позже, зачистки не требовалось — единственный воин с луком, в доспехе гвардейца, был мертв и не подлежал опознанию. Его лицо представляло из себя кусок мяса, плотно истыканный стрелами. Кроме него, на стене было еще с десяток зевак из числа дворцовой обслуги и дворни, и почти все они были убиты или ранены стрелами. После отбоя тревоги, лучники ослабили натяжение тетивы, кокон из щитов вокруг императрицы исчез, а сами щитоносцы удалились на некоторое расстояние в стороны, Углеокая нашла меня взглядом и протянула руку. Я подал стрелу, предупредив вполголоса, что обращаться надо осторожно, поскольку наверняка отравлена. Августа приняла стрелу и подняла ее над головой.

— Только что господь явил свое чудо! — пауза, на осознание ее слов толпой, — Рукой простого воина он отвел мою погибель в виде отравленной стрелы. Значит, я все делаю правильно, и божий промысел ведет меня.

Вой тысяч глоток ожившей толпы и воинов, был ей ответом.

Далее для меня пошла ужасная тягомотина. Я двигался вслед императорской чете, которая петляла как пьяный заяц, посещая зачищенные помещения дворца, попутно давая дворецким — или кто они там — всякие распоряжения и указания. Когда организм указал на неотложные надобности, я поинтересовался у какого-то штатского, где тут поблизости нужная комната. Уже справив малую нужду, рванул было догонять почетный кортеж, как меня осенило. Какого хрена я таскаюсь за императорской четой — я же не нанимался в телохранители! Более полутора суток на ногах, и голоден как волк. Тут уже без меня справятся, да и рыжие рядом. Короче, я решил, что пора уже честь знать, и по-тихому покинул дворец.

В штабе царил хаос и оживление. Мое прибытие было встречено радостными восклицаниями. Каждый из ближников как минимум придушил меня в объятиях и хлопнул по плечу. Далее следовал банкет по случаю успешной операции. Вино текло рекой. Как лег спать, не помню. Проснулся ближе к вечеру следующего дня. После процедур, способствующих оживлению, поинтересовался, приходили ли принцессы — оказалось, нет. Выяснилось, что в результате операции было потеряно трое бойцов — смерть двоих была подтверждена соратниками, третий просто до сих пор не явился. Разбор полетов Дед сопровождал тостами, так что к ночи все опять наклюкались.

На следующий день, и на следующий — рыжие опять не объявились. Радостное настроение сменилось унынием, а затем и вовсе жутким депресняком. Сначала навалилась какая-то безнадега, ощущение потери, удушливая тоска. Затем чувства мысли и желания умерли, осталось только безразличная пустота. Я просто пару дней провалялся одетый в кровати, созерцая эту пустоту, изредка прикладываясь к кубку. В принципе, я всегда понимал, что с принцессами придется проститься, но видимо, морально к этому был не готов. Утром пятого дня, после переворота, вернулись чувства. Первое, что я почувствовал, было похмелье. Хотел было осушить кубок вина, даже поднес его к губам, но ненеожиданно для себя выплеснул его содержимое на пол. После чего вызвал Касима.

— Срочно готовьте «Аврору» и «Толстяка»! После обеда уходим!

— А как принцессы?

— А никак! С ними все хорошо! Все что от нас требовалось — мы сделали.

— Понятно. Только сегодня точно не уйти, да и завтрашние утро под вопросом. Экипажи не успеем собрать. Они сейчас разбрелись по всему городу, хоть и оставили, как ты велел, у командиров информацию — кто где, да только все равно, быстро всех не собрать.

— Касим — это приказ! В любом случае, сегодня экипажи должны быть на борту. Берешь всех ближников, всех вахтенных… вопросы!? Выполнять!

143